«Кассиры» пришли в заповедные бухты

Цена за проход к пляжу бухты Астафьева выросла до 200 рублей, но заповедник больше не получает 50% от прибыли.

14 августа, PrimaMedia. После долгого перерыва у входа на пляж заповедной бухты Астафьева в Хасанском районе Приморья снова появился забор и «кассиры», собирающие на правах арендаторов земли деньги за проход к морю. Молодые люди продают билеты и по требованию показывают документы, подтверждающие право на такую деятельность. Впрочем, обосновывали они свою деятельность и раньше, с 2014 года, только теперь билет стоит дороже, и на нем написано, что купаться в бухте запрещено — такова позиция нового руководства Морского заповедника. При старом директоре купаться разрешали, а сам заповедник оставлял себе 50% выручки с проданных «путевок». Сейчас же отдыхающие спокойно купаются, охраны не видно, а вся прибыль остается у «частников», сообщает корр. ИА PrimaMedia.

Стоит билет 200 рублей для взрослого, детей и инвалидов по-прежнему пропускают бесплатно. Не берут денег и с «местных» – жителей поселка Витязь, который находится в двух километрах отсюда. Но в основном посетители – это приезжие, постояльцы баз отдыха все в том же Витязе, называющие бухту Витязь болотом. И это не удивительно, она в отличие от бухт к востоку от полуострова Гамова заповедного статуса не имеет.

Практически каждый турист, подошедший к забору вокруг бухты Астафьева, считает своим долгом возмущаться – на каком основании с него требуют деньги, начинают вспоминать про Водный кодекс и свободный проход к морю. Но парни, исполняющие роль кассиров, хоть и выглядят воинственно и нарочито неряшливо (читай «как гопники»), культурно всем объясняют на первый взгляд фантастическую, но действительно подкрепленную документами позицию: заповедная бухта не является водоемом общего пользования и 20-метровой береговой полосы, доступ к которой ограничивать запрещает Водный кодекс, тут просто нет. Ситуация с землей еще более невероятная. Существовавший в советское время олений совхоз «Гамов» закрылся, его территория досталась в виде паев работникам и администрации совхоза и стала частной. Сейчас два участка земли по 10 гектаров в районе Астафьева находится в собственности у двух ООО, границы участков проходят по берегу. Вода принадлежит заповеднику, а земля – частникам.

Узнав об этом, большинство туристов все-таки платят: впереди чистая бухта, а позади километры пути. Тем, кто возмущается особенно настойчиво, парни иногда даже делают скидку – все же лучше, чем просто стоять и пререкаться. А если кто-то перейдет границы дозволенного, могут вызвать «подкрепление» из деревни. Так делать уже приходилось.

«Мы потому и встречаем людей перед калиткой, а то если зайдут на территорию, то считай все. Не силой же уводить. Раньше, когда с нами тут сидел сотрудник заповедника, было проще. Наиболее разговорчивых мы сразу к нему. Товарищ инспектор, ваш клиент! А мы продолжали работать, – делится один из парней, живущий здесь, на берегу, в маленькой палатке, уже пару недель. – Мы вернулись сюда 22 июля, две недели назад. Поставили забор, мусор собрали в мешки. Пока живем в скромных условиях, но скоро поставим большую палатку, как в том году».

И действительно, в 2013 году Дальневосточному морскому биосферному заповеднику (ДВГМЗ) и владельцам земли удалось договориться и совестными усилиями организовать цивилизованное посещение бухты туристами. Заповедник печатал и продавал «путевки», дающие право находиться на охраняемой территории с «экскурсией», купаться и загорать. Сначала распространяли через местные базы отдыха, но когда коммерсантов заподозрили в нечистоплотности, стали продавать билеты прямо на входе. Установили забор, организовали вывоз мусора, следили за соблюдением правил посещения заповедника – инспектор дежурил на берегу.

Только в 2016 году путевки на экскурсию «Чудесный мир бухты Астафьева» приобрели более 14 тысяч человек.

«Если не можешь бороться с бардаком, надо его узаконить, – говорит бывший директор Морского заповедника Сергей Долганов. – Когда я был назначен на должность в 2012 году, в бухте Астафьева творился бардак: дикари, мусор, палатки, автомобили прямо на пляже, заповедник просто не успевал всех выгонять. Даже местные жители жаловались на приезжих и просили закрыть бухту для всех, чтобы сохранить эту красоту. В 2013 году районный прокурор собрал всех заинтересованных и потребовал проблему решить. И мы смогли решить – договорились с собственником земли и сделали шаг к развитию цивилизованного познавательного туризма. Это было выгодно всем: отдыхающим, заповеднику, собственникам земли, владельцам туристических баз и гостиниц в селах Витязь и Андреевка. Проблемы больше не существовало. Люди уверенно шли в бухту Астафьева, понимая, что за небольшую плату они гарантированно искупаются в чистейшей воде. Собственники земли получили экономическую выгоду, направили часть средств на сбор и вывоз мусора, на обустройство территории туалетами. Туристы перестали нарушать режим охраны заповедника, отпала необходимость бороться с незаконным посещением. Перестали поступать жалобы от отдыхающих в прокуратуру и в полицию. Заповедник получал внебюджетные средства, на которые приобретал бензин для охраны акватории заповедника от настоящих браконьеров».

Однако пришедший ему на смену 1 марта 2017 года новый директор заповедника Николай Якушевский придерживается иного мнения. В июле он пригласил приморских журналистов на пресс-конференцию и объявил, что отныне бухты, расположенные в охранной зоне заповедника, перестанут быть для туристов местами, где им все позволено, сославшись на необходимость усилить работу по охране экологии.

«Практика предыдущих лет показала, что сколько бы сотрудников заповедника там не находилось, особенно в горячий туристический сезон, мы не можем гарантировать сохранность экологии и безопасность находящихся там людей. Поэтому в этом году, объявленном годом экологии, мы усиливаем работу по контролю за соблюдением охранного режима. Помогать нам в этом, договоренность такая уже есть, будут сотрудники полиции. 20 июля в Хасанский район прибывают дополнительные силы», — сказал директор заповедника.

Якушевский также пообещал, что в бухте Астафьева, как в переживающей наибольшую антропогенную нагрузку, будет установлен круглосуточный совместный пост сотрудников заповедника и полиции.

На деле же вышло немного иначе. Заповедник перестал продавать «экскурсии». Предприниматели, собирающие плату за проход к бухте Астафьева, в начале туристического сезона просто не вышли на «работу». Но и пост охраны тут тоже не появился. Зато появились те самые дикари на машинах и с палатками, паркующие авто на пляже, разводящие костры и вылавливающие со дна бухты то последнее, что там осталось. Причем не только в Астафьева – практически во всех бухтах заповедника. Фотографии со следами «дикого» туризма с заповедного берега присылали в редакцию ИА PrimaMedia в большом количестве местные жители.

Корреспонденты агентства, получив сообщения о проблемах в охранной зоне, отправились в Хасанский район проверить, что изменилось при новом руководстве. Выше уже был спойлер: в настоящий момент все так же, как и в прошлом году, только ДВГМЗ больше не получает доход с туристов. Но дальше подробнее.

Кемпинг на берегу бухты Теляковского

Восточный участок заповедника начинается на юге с бухты Теляковского и заканчивается мысом Льва на севере. На всем его протяжении (бухты Астафьева, Теляковского, Горшкова, Средняя, Спасения, Орлинка и Нерпичья) на побережье вдоль границ установлена охранная зона в виде полосы шириной 500 метров. Это только статус, накладывающий ряд ограничений, но сама земля заповеднику не принадлежит, она либо государственная, либо находится в частной собственности. В 500-метровой охранной зоне запрещено движение вне дорог и стоянка вне специально предусмотренных для этого мест любого вида транспорта, в том числе мотоциклов и квадроциклов. Запрещено ставить палатки, разжигать костры, наносить какой-либо ущерб экологии. Также запрещено вхождение в воду и купание. При этом не запрещаются пешие прогулки. На территории можно отдыхать, загорать, играть, например, в бадминтон или волейбол.

Начало заповедной зоны в бухте Теляковского обозначено специальной табличкой – аншлагом. Также аншлаги установлены и в других бухтах за 500 метров до берега. Теляковского заповедная только наполовину, южная ее часть ограничений не имеет, именно в ней расположен знаменитый остров Томящегося сердца, на который так стремятся туристы. Именно здесь в 2011 году акула напала на приморца Дениса Удовенко и сделала его инвалидом. Несмотря на это сегодня в южной Теляковского людно, стоят палатки, машины припаркованы в нескольких метрах от воды. В основном, тяжелые внедорожники. Другие сюда и не доедут, слишком плохая дорога.

В заповедной же части бухты ситуация точно такая же: палатки, машины, люди купаются, стирают вещи в ручье, моют посуду, выливают воду прямо в бухту. В лесу, рядом с дорогой, не доезжая метров 200 до берега, мы обнаружили свалку бытового мусора. Это «добросовестные» отдыхающие так проявляют заботу о природе – складывают отходы своей жизнедеятельности в пакеты и увозят их с берега, но недалеко. А где кинул пакет один индивид, тут же появляется еще и еще. Вопросы о том, кто будет увозить эту свалку отсюда, они не задают.

«Для этого и нужно экологическое просвещение, – говорит Долганов. – Это часть работы заповедника. Если человека привести в такое место, где красивая природа, где чисто, рассказать ему, что эта красота в его руках, то он не позволит себе потом мусорить. И будет учить этому своих детей».

В бухте, кстати, мы увидели много детей, купающихся без присмотра. Среди острых камней при неслабых волнах. Чуть позже здесь же мы заметили двух змей. Родители, следите за своими детьми в заповеднике!

Непосредственно на берегу бытового мусора мало, но все побережье буквально усеяно кусками пенопласта. Откуда? Сотрудники заповедника подтверждают – это все северокорейские браконьеры. Из экономии буйки для сетей они делают из обычного прессованного пенопласта, какой используют на стройках для утепления, нарезают его кубиками. И его же потом в огромном количестве выносит на берег Хасанского района. Инспекторы говорят, корейские рыбаки выловили все, что можно, у своего берега, вот и лезут в российские воды. И выносит порой даже лодки, пустые. Что случается при этом с самими рыбаками, инспекторы заповедника на этот счет иллюзий не строят.

Тем временем в бухту зашел катер с туристами (нам прямо везет). Такие экскурсии предлагают отдыхающим в Витязе и Андреевке. Стоит, если по «большому маршруту», порядка 1 тысячи рублей с человека. Маршрут предполагает посещение заповедных бухт, если позволяет погода. Разрешений, как правило, нет, и инспекторам постоянно приходится прогонять таких предпринимателей. На борту катера несколько человек в спасжилетах и без – разглядывают побережье, делают фото на память, но постепенно тонут в тумане.

Уходим из бухты, в лесу среди деревьев натянуты тенты, под ними машины и палатки, люди отдыхают уже давно. На одном из автомобилей – мигалка, то ли кто-то в шутку прикрутил на крышу синий фонарь, пока ездит по лесу, то ли действительно машина какого-то крупного чиновника. Спрашиваем у отдыхающих, давно ли в бухту заходили инспекторы заповедника – пожимают плечами. «Сегодня не видели».

Ученые-нарушители в бухте Орлинка

В бухту Теплую, она же Орлинка, спускаемся в условиях густейшего тумана, когда не видно ничего дальше синих колокольчиков, растущих вдоль дороги. Но нам снова везет, туман расступается, и мы видим красивейшее побережье и остров-утес с растущими на нем так называемыми поющими соснами. На берегу никого нет, зато в воде купается компания из трех молодых парней и двух девушек. А по тропинке к ним спускается одетый в камуфляж инспектор заповедника.

Увидев человека в форме, молодежь выбирается из воды и спешно одевается. Подходим к ним практически одновременно с инспектором, он вполне дружелюбно объясняет им, что купаться здесь запрещено. Они пытаются оправдываться – «а мы сами работаем в ДВО РАН». Напомним, Морской заповедник наряду с Приморским океанариумом и Институтом биологии моря сегодня относятся к одному общему учреждению – Национальному научному центру морской биологии (ННЦМБ ДВО РАН), руководит которым академик Андрей Адрианов. Впрочем, намекать, что «мы свои», было без надобности. И хотя за нарушение охранного режима предусмотрен штраф от 3 до 4 тысяч рублей, штрафовать инспектор и не планировал. Во всяком случае, признался, что у него с собой и бланков для составления протокола нет.

«Как правило, хватает просто предупреждения, и купающиеся сразу же выходят из воды. Никто особо не возмущается, но в случае чего с кордона подоспеет подмога, они же и бланки быстро привезут», – уверяет инспектор. Он также признается, что работает недавно, еще и двух месяцев нет, но со злостными нарушителями уже сталкивался, и штрафы выписывать приходилось.

Позже нам сказали по секрету, что с 1 марта, то есть при новом директоре, на сегодняшний день по всему заповеднику госинспекторами составлено семь протоколов и взыскано три штрафа на сумму 12 тысяч рублей. Конкретно в бухте Астафьева — ни одного. Для сравнения, за 2015 год было составлено 90 протоколов и взыскано 257 тысяч рублей штрафов. Половина этой суммы ушла на премии госинспекторам, но от этой практики отказались. И сейчас у отдела охраны пропал стимул штрафовать.

Несмотря на то, что молодых «ученых из ДВО РАН» никто не прогонял, они все-таки уходят обратно в Витязь, где остановились на одной из баз отдыха. Если не купаться, то что тут делать?

На берегу Орлинки, хоть он довольно крутой, к сожалению, тоже встречаются куски пенопласта. Прощаемся с инспектором и отправляемся на кордон. Нам навстречу идет группа туристов, человек 20, старший группы – сотрудник центра экологического просвещения ДМБЗ, ведет людей на экскурсию. «А купаться будете?» Отвечает: «А как же! Только в специальном месте, которое укажет руководитель группы. Это же официальная экскурсия». Начинаем сомневаться, что здесь вообще знают о новом директоре и его новой политике.

Чай от инспекторов в бухте Спасения

По дороге на кордон проезжаем дачные участки в охранной зоне, на некоторых ведется строительство, в том числе и капитальное. История давняя и требует отдельного расследования. В голодные годы один из предыдущих директоров заповедника инициировал раздачу участков сотрудникам в охранной зоне по гектару каждому, всего 10 участков. Строить коттеджи на них запрещено, но одному из новоиспеченных землевладельцев, как раз юристу заповедника, удалось в 2009 году получить разрешение на строительство в Зарубинской администрации, а потом отстоять его в суде. Его трехэтажный дом хорошо видно со склонов сопок, он как яркое напоминание об акции «дальневосточный заповедный гектар». Кстати, владелец коттеджа своей строительной техникой даже иногда заповеднику помогает, например, когда дорогу размоет.

Об этом рассказали уже на кордоне. Нас здесь приняли радушно, напоили чаем. И даже местные собаки нам были очень рады – те, которые не на привязи. Поинтересовались, зачем так много собак, и выделяются ли деньги на их содержание.

«За жизнь страшно. Ты сегодня прогонишь браконьера, а завтра ночью он к тебе с дружками мстить придет, – делятся инспекторы. – А кормим мы их со своей зарплаты, со своих 20-ти тысяч в месяц, на которые нам еще самим что-то есть надо и семьи содержать. Предыдущий директор пытался их на баланс поставить, но столкнулся с бюрократией. Там нужны специальные вольеры, покупать собак нужно в специальном месте и так далее. Так что сами».

Нам разрешили прогуляться по территории и зайти в дом. Он явно требует ремонта, да и инспекторы говорят, что зиму в нем будет трудно пережить, а средств на стройматериалы нет. И это еще не самый плохой кордон, другие и вовсе разваливаются, а финансирование заповедника только сокращается.

Ситуацией с бухтой Астафьева все недовольны и говорят о ней с сожалением. Раньше заповедник получал доход с каждого туриста. Деньги, как утверждает Долганов, шли на топливо для патрульных катеров. В этом году, утверждают инспекторы, топлива порой не бывает неделями, и тогда только пешее патрулирование. Катера с надписью «госохрана» стоят на приколе. Впрочем, сейчас горючее есть, и двое инспекторов, попрощавшись с нами, отправились на другой кордон.

Поинтересовались, поедут ли они в бухту Астафьева выгонять купающихся. «Нет. А какой смысл? Там сотни людей, на берегу они находиться имеют право. Мы выгоним, а когда уедем, все снова полезут в море. Бесполезно это. Лучше бы деньги с них брали».

Обитатели кордона, стоящего на берегу живописной бухты Спасения, сами не видят ничего плохого в том, чтобы искупаться в море. Летом здесь действительно приятно находиться, есть летняя беседка, лестница к морю. По берегу даже прогуливаются люди. Но вот нет ощущения благополучия. Беседка затянута паутиной, над кордоном развиваются остатки российского триколора. Под ним сотрудники заповедника собирают подписи в трудинспекцию.

Астафьева уже не та

Отправляемся дальше, в бухту Астафьева, где, как мы уже знаем, теперь платный вход. По дороге встречаем бывшую сотрудницу заповедника, у нее рядом дача — на одном из тех самых «заповедных гектаров» — с садом, но без капитального строительства, все в рамках закона. Она нас предупреждает, что в Астафьева сегодня народу немного, человек восемьдесят. Она пересчитывает отдыхающих каждый день, когда мимо проходит, из любопытства.

Сначала спускаемся в так называемую бухту Малая Астафьева, пляж южнее основного, маленький и каменистый. Зато бесплатный вход, но многие из тех, кто сначала спускается сюда, потом все-таки возвращаются к платному варианту. На вершине сопки стоит аншлаг, обозначающий начало 500-метровой зоны. Рядом с ним припарковано несколько автомобилей и разбит небольшой палаточный лагерь. Они ничего не нарушают, так как эта земля уже не в охранной зоне да и вообще ничейная. Но ниже по дороге, уже в нескольких метрах от моря, еще несколько внедорожников. Это уже нарушители, стоят прямо на траве.

По дороге к основному пляжу все гораздо хуже. Знака перед началом охранной зоны нет вообще, хотя устанавливали его недавно. Кто-то сломал или унес. Вдоль всей дороги, по которой устало поднимаются отдохнувшие граждане, припаркованы автомобили тех, кому ходить лень. Перед самой калиткой, за которой начинается частная территория, развернулась большая несанкционированная парковка. Сюда инспекторы заглядывают периодически, выписывают протоколы.

«Штрафуют, но приезжают новые, и их бесполезно предупреждать, – говорят парни, обилечивающие отдыхающих. – И эти, на джипах, как правило, больше всех права качают по поводу платного входа. Но нам все равно, мы их контролировать не обязаны».

Недалеко от калитки на цепи сидит пес. Парни то и дело окрикивают отдыхающих, чтобы не подходили к нему близко. Причем окрикивают с такой интонацией, что проверять реакцию собаки не хочется. Сразу понятно, что у ребят на цепи сидит «аргумент» даже против самого наглого посетителя.

На пляже действительно не людно. Ребята признаются, что продали за сегодня около ста билетов. А в прошлые солнечные выходные выходило и по 300 в день. Как утверждает Долганов, на двух километрах береговой линии может поместиться до 2 тысяч отдыхающих, не навредив бухте.

«Разговоры о деградации природных ландшафтов заповедника не имеют под собой никаких разумных оснований. Бухта Астафьева песчаная. В ней не располагаются особо ценные подводные ландшафты и природные сообщества, для сохранения которых создавался заповедник. Подводные ландшафты ее бедны, а сообщества бентоса представлены зарывающимися в песок организмами. Поэтому мы бухту Астафьева выделяли специально для рекреационных мероприятий. Бухта открытая, с хорошим водообменом, купание не может вызвать ее загрязнение или негативное воздействие на обитающие в ней живые организмы, – считает экс-директор заповедника Долганов.

Однако нынешнее руководство и некоторые научные сотрудники с ним не согласны.

«Я работаю в заповеднике уже много лет, больше 20, поэтому я знаю, в каком состоянии был растительный покров на берегах. В настоящий момент идет стремительная его деградация, она нарастает с каждый годом в геометрической прогрессии. На некоторых участках побережья произошли уже необратимые изменения», – рассказала научный сотрудник ДМБЗ Елена Чубарь, уточнив, правда, что это, прежде всего, связано с большой транспортной нагрузкой.

Так или иначе, а купаться люди в заповедной бухте не перестали, как бы того ни хотелось новому директору заповедника. Люди продолжают идти сюда ради чистого моря и песчаного берега. Можно запрещать, можно узаконить под видом «экскурсий», мало что изменится. Собственники земли и без участия заповедника за плату пускают отдыхающих на побережье. Отдыхающих меньше не стало, только заповедник уже не руководит ситуацией.

Но на берегу нет ни палаток, ни костров. Люди загорают, купаются и ничего более. Среди отдыхающих слышна даже иностранная речь. Но в основном, конечно, «свои», хотя это понятие растяжимое.

«Мы приехали из Амурской области, давно уже сюда приезжаем, практически каждый год. Но в этом году недовольны. Почему вода такая грязная? В нее даже лезть неприятно. Всегда была чистая, а в этом году ну совсем не то. Не баунти. Что-то случилось в Приморье?»

Парни у входа отмахиваются: «Вечно есть недовольные. Не нравится, зачем тогда идти сюда? Купайтесь там у себя в болоте». А на счет воды и водорослей поясняют: южным и юго-восточным ветром надуло. Переменится на северный или западный, сразу станет чисто. Когда переменится? Да кто ж его знает…

Заповеднику сейчас очень нужны перемены.
Подробнее: http://primamedia.ru/news/613299/

14 августа 2017 г.

Понравилось? :-) Поделись с другими!

• 
• 

Pages: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73